Александр Маркьянов - Слепящая тьма [СИ]
Внизу, где-то на улице, истошно завизжали тормоза, раздался грохот сапогов по асфальту, отрывистые команды на гортанном, незнакомом мне языке…
— Что это? — инстинкты сработали, я прижался к стене, посмотрел на сжавшуюся в комок Айшу, сидевшую на кровати. В глазах ее плескался вязкий и мутный, будто нефть, страх…
— Разведка! — дрожащим голосом сказала она — ничего не делай! Иначе убьют!
Черт… Только этого мне и не хватало… Оружия у меня не было, ничего компрометирующего — тоже я все оставил на корабле — но здесь для того, чтобы спустить курок, особых оснований не требовалось. Плохое настроение у полицейского было основанием, вполне достаточным…
К нам в номер (если это можно было назвать номером) они ворвались через несколько минут. Трое — у всех автоматы МР-5, скорее всего местного производства, со спаренными магазинами и лазерными прицелами, бронежилеты, полицейские пояса. Экипированы они были на славу — американцы выделяли на борьбу с Аль-Каидой сотни миллионов долларов, поставляли огромное количество оружия и снаряжения. А это, наверняка, и был местный полицейский спецотряд быстрого реагирования…
Ударом приклада по голове меня сбили на пол — я решил не сопротивляться. Быстро обыскали — но наручники почему-то не надели. Забрали все деньги, которые были у меня в одежде — к счастью их там было немного. Один из полицейских ударил кулаком в лицо Айшу, а когда она повалилась на кровать — обыскал и ее. Видимо, искал пояс шахида или что-то в этом роде. После чего нас пинками вывели в коридор и выстроили у стены…
— Ничего не делай… — шепнула мне Айша, за что получила новый удар кулаком в лицо. Сержант, командовавший обыском, что-то проорал…
А в соседнем номере шла свалка — Джулиано, уже прилично принявший на грудь, решил выразить свое возмущение по поводу опустошенных карманов. Один из полицейских спецотряда уже вылетел из номера спиной вперед, за ним в узкий коридор вывалился настоящий человеческий комок — итальянца били дубинками, кто только мог, большая часть ударов попадала по своим же коллегам. Несколько человек толкались в коридоре, где и дубинкой-то не размахнуться, пинали ногами, мешали друг другу. Один из полицейских, что охранял нас, направился туда, чтобы помочь своим коллегам, двое остались около нас. Охранять…
Выстрел грянул так неожиданно, что я даже дернулся. Человеческий комок на полу сразу развалился, полицейские вскакивали с ног. Холодея от ужаса, я посмотрел в конец коридора, там где была лестница.
Оттуда неспешно шел, даже не шел, а шествовал офицер, стрелял именно он. В отличие от всех остальных одет он был в парадную полицейскую форму, без бронежилета и без автомата. Тонкие, аккуратные усики, загорелое лицо, американские темные очки… В руке у него был дымящийся пистолет.
Отсчет!
Состояние боевого транса начинается с отсчета, если есть возможность — ты должен включить "внутренний метроном", отстраниться от всех мыслей. Боевой транс — это инстинкты и навыки, ничего более. Сознание, очищенное от всех посторонних мыслей, направленное на единственную цель превращает человеческое тело в клинок, выкованный из дамасской стали. В коридоре было несколько вооруженных до зубов полицейских из антитеррористического спецотряда — а у меня не было ничего кроме рук, инстинктов и навыков. Этим состоянием нельзя было злоупотреблять, каждый боевой транс сжигал организм, как форсажный режим сжигает реактивный двигатель — но иного выхода у меня не было. С их точки зрения я выглядел обычным подгулявшим моряком, выглядевшим вполне безопасно. Точно также безопасно и безобидно выглядит лежащий на земле провод, хотя в нем может быть несколько тысяч вольт…
Высокое напряжение!
Полицейский офицер уже прошел мимо меня, направляясь к лежащему на полу Джулиано, которого он только что убил. Убил походя, даже не зная, кто он и в чем виноват, убил, как и многих других в своей жизни — просто прихлопнул как надоедливую муху. Таких сейчас становилось все больше — борьба с терроризмом все списывала и право убивать никем не оспаривалось. Были люди, которые убивали просто для того, чтобы убедиться лишний раз в исправности своего пистолета. Но сегодня он убил в последний раз…
Свидетелей в таких делах быть не должно, тем более что он убил не пакистанца, он убил иностранного моряка, итальянца. На борьбу с терроризмом такое не спишешь — значит и свидетелей того, что здесь произошло, быть не должно. Значит, и мне жить оставалось недолго. Но это было уже неважно. Совершенно неважно…
Тихо, неслышно и незаметно для охранявших меня полицейских, я начал отстукивать знакомый ритм метронома пальцем по стене, очищая сознание от посторонних мыслей, и погружаясь в своего рода транс. Оставалось мысленно произнести только кодовое слово — пароль, запускающий программу разрушения…
Прорыв!
Время разом замедлило свой бег, потянулось, словно в замедленной киносъемке. Офицер, стрелявший в Джулиано, приблизился к нему — и тут я шагнул вперед. Полицейский, что стоял в двух шагах от меня, начал поднимать автомат — но времени у него не было. Скорость реакции человека, находящегося в состоянии боевого транса, и скорость обычного, пусть и подготовленного человека, различается на порядок…
Ногой я со всей силы ударил его в пах, почувствовал, как носок буквально проваливается во что-то мягкое — но мне нужен был не он. Сделав шаг вперед, я захватил левой рукой в локтевой захват шею второго полицейского — того, который вместо того, чтобы следить за нами, преданно пожирал глазами своего начальника, и стоял к нам спиной — и резко рванув вверх и на себя…
Полицейский умер мгновенно — но он был мне еще нужен, как защита от пуль. Продолжая держать его локтевым захватом за сломанную шею, правой я выхватил из его поясной кобуры пистолет — Глок 17. Полицейские поднимали автоматы — но по времени они проигрывали, безнадежно проигрывали… Я выстрелил навскидку, не целясь и даже не поднимая руку на уровень плеча — как только пистолет оказался у меня в руке — я довернул кисть и выстрелил. В нормальной ситуации точно стрелять таким способом нельзя — но до целей было три — четыре метра. Да и ситуация была совсем необычная…
Первым погиб офицер, он успел только обернуться. Не привык к тому, что могут выстрелить в ответ — привык к тому, что стреляет только он. И умер — пуля попала ему в голову, кровь, мозг и осколки кости, словно из разбитого арбуза брызнули по сторонам, в лица полицейских из спецотряда.
Второй и третий умерли также мгновенно и страшно — на второго я потратил одну пулю, третий дернулся и пришлось потратить две. Стрелять в корпус было нельзя, на обоих были бронежилеты — оставалось стрелять либо по ногам, либо — в голову. Сбитыми точным ударом шара кеглями они повалились на пол, вдобавок сбив с ног еще одного, помешав двоим стрелять — и подарив мне еще пару секунд…
Четвертый уже поднял автомат, но выстрелить не успел — пятую пулю я всадил ему в предплечье. Дернувшись от боли, он выпустил автомат, и шестая пуля попала точно в переносицу…
Пятый успел — он выстрелил по мне — но попал в мертвого полицейского, которого я держал, прикрываясь им от пуль — бронежилет задержал девятимиллиметровые пистолетные пули, пусть даже и усиленные, их удары я не увидел, а почувствовал. Точнее выстрелить он не успел — седьмой пулей я свалил и его.
Шестой струсил — отбросив автомат, он побежал по коридору к пожарному выходу, что-то крича — восьмая пуля догнала его, ударила в затылок, кровь брызнула на стену…
Развернулся — тот полицейский, которому попало ногой в пах, скрючившись на полу, визжал словно кролик которого режут — выстрелом в голову я добил и его.
Коридор чист!
Не выпуская из рук пистолет, я повернулся и забросил копа со сломанной шеей в тот номер, оттуда меня несколько минут назад вытолкали на пинках. Забросил словно большой мешок с мукой. Следом я втолкнул в номер и Айшу, что-то пронзительно кричавшую на незнакомом мне языке…
Несколько секунд — все, что у меня было…
Схватил за шиворот того полицейского, который лежал ближе всего от двери, я потащил его в номер. Попутно вызверился на постояльцев, стоящих у стены — те пребывали в состоянии шока…
— Валите, б… отсюда! — голос был похож на рык тигра, так всегда в боевом трансе. Голос — тоже оружие.
Забросил полицейского в номер — и еле успел уйти сам — в коридоре, на лестнице показалось подкрепление. Выстрелил еще один раз — и бежавший первым полицейский рухнул на своих коллег, на узкой лестнице сбивая их с ног. Не дожидаясь ответного огня, я ушел в номер, рывком захлопнул дверь…
Сброс…
Выход из состояния транса подобен тому, как если вы мчитесь на скорости триста километров в час — и вдруг водитель тормозит резко, "в пол". Врагу не пожелаешь — но и долго находиться в трансе нельзя — может быть инсульт или инфаркт, тем более что мне — не двадцать лет, и не тридцать…
